В Тверской области, на Волге, архитектор Борис Бернаскони построил маленький дачный дом – каркасный «скворечник» для круглогодичных приездов на выходные. Эффектный фасад, напоминающий о современной голландской и японской архитектуре, и изысканные пропорции сочетаются в нем с простыми материалами и местным качеством строительства. Но это тоже часть замысла.

В Тверской области, на Волге, архитектор Борис Бернаскони построил маленький дачный дом – каркасный «скворечник» для круглогодичных приездов на выходные. Эффектный фасад, напоминающий о современной голландской и японской архитектуре, и изысканные пропорции сочетаются в нем с простыми материалами и местным качеством строительства. Но это тоже часть замысла.

На высоком берегу Волги стоит старое село с пятиглавой церковью, булыжными проплешинами в асфальтовой мостовой и солидными домами, точь-в-точь как в рекламных проспектах вклинившимися в ряды изб с завалинками. В селе построен каркасный дом площадью 87 кв.м с обшивкой из неструганой доски. Он принадлежит семье, которая постоянно живет под Москвой. Участок на Волге семья использует как дачу. В новом доме она не собирается жить подолгу.

Дом, где живешь постоянно, трудно спасти от захламления. Эта дача – место, где хозяева отдыхают от засилья вещей. Она пустая и останется такой. Вещей (в том числе мебели) в ней мало, и это самые необходимые и самые лучшие вещи.

Глава семьи четко представлял себе, каким должен быть дом. Он сделал эскиз на салфетке, сфотографировал его на телефон и послал по электронной почте архитектору Борису Бернаскони. Позже, когда они обсуждали проект, заказчик рассказал архитектору, каким, на его взгляд, должно быть пространство: маленьким, но создающим ощущение простора, с антресолями вместо второго этажа. «Мало кто из заказчиков рассуждает в первую очередь о функции, а не о дизайне», – одобрительно замечает архитектор.

Дом стоит в глубине участка. Перед ним двор, засыпанный белой галькой, и сарай для хранения вещей и садовых принадлежностей, тоже обшитый черными досками. Позади – остатки старого сада, где еще растут сливы. С трех сторон дом охватывают террасы из досок лиственницы, на которые ведут широкие стеклянные двери. Все двери и окна, кроме врезанных в кровлю световых люков, можно наглухо закрыть ставнями, на вид не отличающимися от дощатой обшивки стен. Дом хорошо виден с улицы, но местные жители, с которыми удалось поговорить автору, не могли его вспомнить. Может быть, они не догадываются, что это дом. Когда хозяева уезжают, они закрывают все ставни, и тогда действительно трудно догадаться о назначении постройки.

На высоком берегу Волги стоит старое село с пятиглавой церковью, булыжными проплешинами в асфальтовой мостовой и солидными домами, точь-в-точь как в рекламных проспектах вклинившимися в ряды изб с завалинками. В селе построен каркасный дом площадью 87 кв.м с обшивкой из неструганой доски. Он принадлежит семье, которая постоянно живет под Москвой. Участок на Волге семья использует как дачу. В новом доме она не собирается жить подолгу.

Дом, где живешь постоянно, трудно спасти от захламления. Эта дача – место, где хозяева отдыхают от засилья вещей. Она пустая и останется такой. Вещей (в том числе мебели) в ней мало, и это самые необходимые и самые лучшие вещи.

Глава семьи четко представлял себе, каким должен быть дом. Он сделал эскиз на салфетке, сфотографировал его на телефон и послал по электронной почте архитектору Борису Бернаскони. Позже, когда они обсуждали проект, заказчик рассказал архитектору, каким, на его взгляд, должно быть пространство: маленьким, но создающим ощущение простора, с антресолями вместо второго этажа. «Мало кто из заказчиков рассуждает в первую очередь о функции, а не о дизайне», – одобрительно замечает архитектор.

Дом стоит в глубине участка. Перед ним двор, засыпанный белой галькой, и сарай для хранения вещей и садовых принадлежностей, тоже обшитый черными досками. Позади – остатки старого сада, где еще растут сливы. С трех сторон дом охватывают террасы из досок лиственницы, на которые ведут широкие стеклянные двери. Все двери и окна, кроме врезанных в кровлю световых люков, можно наглухо закрыть ставнями, на вид не отличающимися от дощатой обшивки стен. Дом хорошо виден с улицы, но местные жители, с которыми удалось поговорить автору, не могли его вспомнить. Может быть, они не догадываются, что это дом. Когда хозяева уезжают, они закрывают все ставни, и тогда действительно трудно догадаться о назначении постройки.

У дома деревянный каркас, обшитый с двух сторон ориентированно-стружечными плитами и утепленный минеральной ватой. Изнутри ОСП выкрашены белой краской, без какой-либо другой отделки. Обогреваемого пола и камина хватает, чтобы согреть небольшое пространство дома зимой, а стены долго держат тепло. Все осветительные приборы в доме – низкого потребления энергии. Черные доски – съемная оболочка, под которой скрыты настоящие стены и стальная кровля. Когда обшивка придет в негодность или надоест, ее легко поменять на другую – хоть на панели из молочно-белого стекла с орнаментом в стиле барокко, хоть на фисташковый сайдинг с коричневыми уголками. В последнем случае дом будет похож на соседние постройки.

Такой дом можно построить за два месяца, но его строили год. Социально ответственный заказчик хотел, насколько возможно, использовать местные материалы и труд местных рабочих. Он нанял бригаду тверичей, которые лодырничали, халтурили, а то и вовсе пропадали. В результате дом построен без значительных отклонений от проекта, но несколько небрежно. Для хозяев, давних загородных жителей, это не проблема – «тонкую настройку» им даже приятно делать своими руками. Лестницу, балкон хозяйской спальни и стальной каркас кухонного острова изготовил по рисункам хозяина местный сварщик: специалист по понтонным мостам. Не в пример землякам-строителям он сделал свою работу на совесть.

У дома деревянный каркас, обшитый с двух сторон ориентированно-стружечными плитами и утепленный минеральной ватой. Изнутри ОСП выкрашены белой краской, без какой-либо другой отделки. Обогреваемого пола и камина хватает, чтобы согреть небольшое пространство дома зимой, а стены долго держат тепло. Все осветительные приборы в доме – низкого потребления энергии. Черные доски – съемная оболочка, под которой скрыты настоящие стены и стальная кровля. Когда обшивка придет в негодность или надоест, ее легко поменять на другую – хоть на панели из молочно-белого стекла с орнаментом в стиле барокко, хоть на фисташковый сайдинг с коричневыми уголками. В последнем случае дом будет похож на соседние постройки.

Такой дом можно построить за два месяца, но его строили год. Социально ответственный заказчик хотел, насколько возможно, использовать местные материалы и труд местных рабочих. Он нанял бригаду тверичей, которые лодырничали, халтурили, а то и вовсе пропадали. В результате дом построен без значительных отклонений от проекта, но несколько небрежно. Для хозяев, давних загородных жителей, это не проблема – «тонкую настройку» им даже приятно делать своими руками. Лестницу, балкон хозяйской спальни и стальной каркас кухонного острова изготовил по рисункам хозяина местный сварщик: специалист по понтонным мостам. Не в пример землякам-строителям он сделал свою работу на совесть.

Рынок строительных материалов оставил свой отпечаток на облике дома. Ориентированно-стружечные плиты, которыми обшивали каркас дома, заказали через интернет. Когда плиты привезли, оказалось, что они шершавые, а должны были быть гладкие. Бетонный пол должен был остаться серым, но специальный лак, которым его покрыли, вдруг быстро и сильно пожелтел. Черную краску на основе льняного масла, которой покрашен дом снаружи, поначалу использовали отечественную, изготовленную по финской лицензии. Но поскольку цвет, полученный при колеровке, сильно гулял от банки к банке, пришлось перейти на более дорогой финский оригинал.

Заказчик и архитектор не предвидели всех трудностей, связанных со строительством, но предвидели результат; и он им нравится. С их точки зрения кустарное исполнение роднит дом с местом, где он стоит.

Рынок строительных материалов оставил свой отпечаток на облике дома. Ориентированно-стружечные плиты, которыми обшивали каркас дома, заказали через интернет. Когда плиты привезли, оказалось, что они шершавые, а должны были быть гладкие. Бетонный пол должен был остаться серым, но специальный лак, которым его покрыли, вдруг быстро и сильно пожелтел. Черную краску на основе льняного масла, которой покрашен дом снаружи, поначалу использовали отечественную, изготовленную по финской лицензии. Но поскольку цвет, полученный при колеровке, сильно гулял от банки к банке, пришлось перейти на более дорогой финский оригинал.

Заказчик и архитектор не предвидели всех трудностей, связанных со строительством, но предвидели результат; и он им нравится. С их точки зрения кустарное исполнение роднит дом с местом, где он стоит.